Поиск по творчеству и критике
Cлово "PETERSEN"
Входимость: 5. Размер: 136кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 171кб.
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 136кб.
Часть текста: с начала текущего века намечается путь непосредственного изучения гоголевской поэтики и стилистики. От книги проф. Мандельштама о характере гоголевского стиля легко окинуть беглым взором расчищенные этапы этого пути по трем направлениям: стиля, композиции и сюжетологии. Труд проф. Мандельштама ценен выборкой материала и освещением отдельных вопросов (о роли иностранных речений в стиле Гоголя, о тенденциях языковых переработок, о повторяющихся стилистических формулах и т. п.). Вместе с тем он помогает осознать некоторое стилистическое ядро, которое неизменно присутствует у Гоголя в стилевых построениях как речей персонажей его произведений, так и «сказов» подставных повествователей. Это своеобразный конгломерат стилистических тенденций, по которому узнаются выборки из сочинений Гоголя, чью бы речь они ни воспроизводили — рассказчика или его героев. В исследовании форм гоголевского творчества вопрос об этой субстанциональной общности повествовательного и разговорно-речевых стилей имеет исключительное значение. В его решении открываются те стилистические эффекты, которые создаются непрестанным «скольжением» сказа от имитации речи «автора», постороннего наблюдателя, к слиянию его с речами комических персонажей повествования. Рассказчик, подставное лицо (medium), которое плетет словесный узор, в произведениях Гоголя как бы движется зигзагами по линии от автора к героям. Вследствие этого, в сущности, было бы целесообразнее характеризовать повествовательный стиль гоголевских новелл не как сказ, а как оркестр голосов, которые чередуются (ср. сочетание разных форм речи, не объединяемых одним психологическим образом рассказчика, «в Повести о том, как поссорились Иван Иванович...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: Баратынской Лермонтов. Примечания Печатается по подлиннику из материалов Полтавского гос. музея (№ по описи — 155). Назначение перечня не вполне ясно, но очевидно он имеет характер отбора, а не простой регистрации прочитанного или имеющегося в наличности. Сюда не вошли многие авторы, хорошо знакомые Гоголю, ценимые им и неоднократно упоминавшиеся (напр. Лессинг, Гольдони, из историков — Тьерри); наличие таких громоздких изданий, как „Летописи средних веков“ или словарь французской Академии делают сомнительной связь перечня с составом личной библиотеки Гоголя. Скорее всего это либо составленный для самого себя список намеченного для чтения и перечитывания, либо — рекомендательный список, составленный для кого-нибудь из знакомых (может быть, для А. М. Вьельгорской, образованием которой Гоголь пытался руководить в 1849 г.). Независимо от вопроса о назначении списка, он существенно дополняет наши сведения о круге интересов Гоголя, о степени его ориентированности в русской и иностранной литературе. Рубрика „Переводы на русский“, частично повторяющая имена предыдущих разделов, говорит о том, что перед нами перечень не только авторов, но и книг . Если принять это толкование, исходной датой перечня будет 1840 г. — дата первых отдельных изданий „Стихотворений“ Лермонтова и „Героя нашего времени“. Но и эта дата с...
Входимость: 1. Размер: 171кб.
Часть текста: эти двигались, а он хохотал и все хохотал!». «Петербургские сновидения в стихах и прозе» I Петербургская поэма «Двойник», всегда высоко с идейной стороны ценимая самим Достоевским, не имела успеха у публики при своем появлении и даже подорвала у автора репутацию будущего гения2. Критика в оправдание своего холодного, иногда даже враждебно-иронического отношения к этой повести указывала на слабость ее формы. Между тем архитектоника «Двойника», намеченные в нем стилистические задания и приемы их осуществления не были выяснены ни современными его появлению рецензентами, ни последующими исследователями творчества Достоевского. Они искали и находили вслед за Аполлоном Григорьевым в «петербургской поэме» лоскуты из различных произведений Гофмана3 или анализировали «поприщинскую» психологию Голядкина. И особенно соблазняла эта вторая, генеалогическая точка зрения. Приключения Голядкина до последнего времени воспринимаются на фоне социопсихологической трактовки Аксентия Ивановича Поприщина (особенно резко у В. Переверзева в кн. «Творчество Достоевского». М., 1912),...
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Часть текста: его, и предоставляя это просвещенной публике, скажем только то, что многие из картин сей идиллии, к сожалению, не уцелели; они, вероятно, связывали более ныне разрозненные отрывки и дорисовывали изображение главного характера. По крайней мере мы гордимся тем, что по возможности споспешествовали свету ознакомиться с созданьем юного таланта. КАРТИНА I. Светает. Вот проглянула деревня, Дома, сады. Всё видно, всё светло. Вся в золоте сияет колокольня И блещет луч на стареньком заборе. Пленительно оборотилось всё Вниз головой, в серебряной воде: Забор, и дом, и садик в ней такие ж. Всё движется в серебряной воде: Синеет свод, и волны облак ходят, И лес живой вот только не шумит. На берегу далеко вшедшем в море, Под тенью лип, стоит уютный домик Пастора. В нем давно старик живет. Ветшает он, и старенькая кровля Посунулась; труба вся почернела; И лепится давно цветистый мох Уж по стенам; и окна искосились; Но как-то мило в нем, и ни за что Старик его б не отдал. Вот та липа, Где отдыхать он любит, тож дряхлеет. Зато вкруг ней зеленые прилавки Из дерну свежего. В дуплистых норах Ее гнездятся птички, старый дом И сад веселой песнью оглашая. Пастор всю ночь не спал, да пред рассветом Уж вышел спать на чистый воздух; И дремлет он под липой в старых креслах, И ветерок ему свежит лицо, И белые взвевает волоса. Но кто прекрасная подходит? Как утро свежее, горит И на него глаза наводит? Очаровательно стоит? Взгляните же, как мило будит Ее лилейная рука, Его касаяся слегка, И возвратиться в мир наш нудит. И вот в полглаза он глядит, И вот спросонья говорит: „О дивный, дивный посетитель! Ты навестил мою обитель! Зачем же тайная тоска Всю душу мне насквозь проходит, И на седого старика Твой образ...