Поиск по творчеству и критике
Cлово "JOUR"
Входимость: 18. Размер: 48кб.
Входимость: 2. Размер: 93кб.
Входимость: 2. Размер: 30кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 132кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 18. Размер: 48кб.
Часть текста: категории приемов на русской литературно-языковой почве в разных школах и в разных системах. По двум основным путям может двигаться решение этой задачи: по пути собирания и исторического осмысления литературных свидетельств о поэтике Виктора Гюго в русских течениях разных эпох и по пути изучения семантики символов и функций приемов, связанных в той или иной литературной системе с именем Виктора Гюго. На историческом фоне, восстановленном такими средствами, раскроется характер понимания Достоевским творчества Виктора Гюго и образа его как писателя и определятся принципы соотношения поэтики Достоевского и поэтики Виктора Гюго в аспекте литературной жизни эпохи Достоевского. Моя статья — фрагменты из истории жизни в русской литературе одного художественного произведения Виктора Гюго — «Le dernier jour d’un condamné». II Книга В. Гюго «Le dernier jour d’un condamné» вызвала во Франции тотчас по выходе своем шум полемики, разные толкования и литературные пародии1. Замечательный роман знаменитого современника Гюго — Jules Janin’a «L’âne mort et la femme guillotinée» (1829), сыгравший громадную роль на французской и русской почве в эволюции романтических форм, написан с явной ориентацией на «Le dernier jour d’un condamné» и даже некоторыми критиками был истолкован как пародия на него2. В русской литературе 30-х годов сразу же зазвучали отклики французского шума и французского романа. Но «Последний день приговоренного к смерти» В. Гюго, особняком стоявший в цикле его художественной прозы раннего периода, был затенен у нас в эпоху «неистовой словесности» формами «ужасной» экзотики, шумом вокруг «Notre Dame de Paris», романтико-натуралистическим «стернианством» Ж. Жанена, изысканной манерностью ранних стилистических форм Бальзака и «кошмарной» авантюрностью романов...
Входимость: 2. Размер: 93кб.
Часть текста: большинства писателей — несколько разных ликов художественной индивидуации. Поэтому жалкой карикатурой на реальное многообразие должны считаться все современные попытки расставить корифеев прошлого в пределах каждого жанра по двум-трем линиям и схематически начертить путь их загробного шествия. Художественная индивидуальность, даже если она умерщвляется абстракцией исторического «эволюционного» схематизма, в большинстве случаев отбрасывает свои тени сразу на десятки литературных дорог, вступает рассеченными членами своими в звенья нескольких литературных цепей. Эти разные лики художественной индивидуации все же скреплены неким субстанциальным единством, исторически понять и объяснить которое — задача историка литературы. Ее решает он, ища в литературно-историческом контексте эпохи обоснования как для многообразия проявлений художественной индивидуальности, так и для сведения всех ее ликов к единству литературной личности . И, конечно, в этом случае историк литературы, прежде чем производить вивисекцию, распределение продуктов...
Входимость: 2. Размер: 30кб.
Часть текста: Вот вам выписка всех мест из брошюры, где вы и ваши творения упомянуты. Воспитательница ее императорского высочества, княжны Марии Максимилиановны, Варвара Павловна Барыкова, урожденная Ушакова, старинная приятельница Василия Андреевича, видела его в Баден-Бадене. Он было и совсем собрался в святую Русь и все вещи уже были уложены в сундуки и ящики, как с ним внезапно сделалось сильное воспаление глаз, так что факультет воспретил ему путешествие под опасением потери зрения. Барыкова говорит, что это их, то есть и мужа и жену ужасно расстроило. Все счеты были покончены, равно как и наем квартиры: всё решительно всё упаковано и вдруг судьба поставила точку с запятой. Вас, видно, не дождусь в Питер. Никак вы на том свете сдержите обещание прочесть „Мертвые души“. Хоть бы уж коли самого нельзя сюда заманить, прислали бы прочесть. Я бы, с приложением благодарности, преисправно возвратил. „У нас талантов два-с: умеренность и аккуратность“. Засвидетельствуйте глубочайшее мое почтение высокографской чете, душевно мной любимой и высоко уважаемой. Я пришел с графом проститься и только, по...
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: I. ... В самом деле, куда забросило русскую столицу — на край света! Странный народ русский: была столица в Киеве — здесь слишком тепло, мало холоду; переехала русская столица в Москву — нет, и тут мало холода: подавай бог Петербург! Выкинет штуку русская столица, если подсоседится к ледяному полюсу. Я говорю это потому, что у ней слюна катится поглядеть вблизи на белых медведей. «На семьсот верст убежать от матушки! Экой востроногой какой!» — говорит московский народ, прищуривая глаз на чухонскую сторону. Зато какая дичь между матушкою и сынком! Что это за виды, что за природа! Воздух продернут туманом; на бледной, серо-зеленой земле обгорелые пни, сосны, ельник, кочки ... Хорошо еще, что стрелою летящее шоссе да русские поющие и звенящие тройки духом пронесут мимо. А какая разница, какая разница между ими двумя! Она еще до сих пор русская борода, а он уже аккуратный немец. Как раскинулась, как расширилась старая Москва! Какая она нечесанная! Как сдвинулся, как вытянулся в струнку щеголь Петербург! Перед ним со всех сторон зеркала: там Нева, там Финский залив. Ему есть куда поглядеться. Как только заметит он на себе перышко или пушок, ту ж минуту его щелчком. Москва — старая домоседка, печет блины, глядит издали и слушает рассказ, не подымаясь с кресел, о том, что делается в свете; Петербург — разбитной малый, никогда не сидит дома, всегда одет и, охорашиваясь перед Европою, раскланивается с заморским людом. Петербург весь шевелится, от погребов до чердака; с полночи начинает печь французские хлебы, которые назавтра все съест немецкий народ, и во всю ночь то один глаз его светится, то...
Входимость: 1. Размер: 132кб.
Часть текста: просвещения" та же поэма появилась в русском прозаическом переводе К. П. Б. под более точным, чем у Жуковского, заглавием "Рай и пери (сочинение Томаса Мура)" 68 ; этот перевод был, однако, завершен до перевода Жуковского и выполнен независимо от него. Это полный перевод указанной поэмы Мура, сохраняющий также многие прозаические примечания английского поэта, тогда как при переводе Жуковского они большею частью опущены. Хотя при переводе К. П. Б. указано, что он сделан "с английского", в этом можно усомниться, принимая во внимание допущенную здесь кое-где транскрипцию собственных имен, явно следующую за французской орфоэпией: Жак-сон (Jackson), Иннистан (Jinnistan) и др. К французскому подлиннику восходит также напечатанная в "Сыне Отечества" 1821 г. и переведенная из парижского "Revue encyclopedique" статья под заглавием: "Исторический опыт об английской поэзии и о нынешних английских поэтах" 69 , в которой одна страница отдана Муру; автором ее был Филарет Шаль,...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: Вiельгорской, при всехъ радостяхъ согласной жизни целаго кружка, было бы несправедливо назвать вполне счастливымъ ни одного изъ его членовъ. Напротивъ, у каждаго было более или менее тяжелое горе. Въ такой обстановке Гоголю съ еще более неумолимой очевидностью выяснялось, что его силы падали и талантъ угасалъ. Разумеется, онъ не имелъ духа признаться себе въ этомъ, но переписка его сохранила явные следы борьбы въ немъ широкихъ надеждъ съ тайнымъ страхомъ за будущее. Укажемъ, напр., на то, что, уверяя Жуковскаго, что „трудъ и терпенiе, даже приневоливанiе себя награждаютъ много“ и что „такiя открываются тайны, которыхъ не слышала дотоле душа“, что ему, наконецъ, „многое въ мiре становится ясно“, въ письмахъ техъ же самыхъ чиселъ къ Языкову Гоголь не могъ удержаться отъ тоскливо звучащихъ жалобъ на свои недуги, на неспокойство духа и на то, что хотя „погода прекрасная, всегдашнее солнце, но не работается такъ, какъ бы хотелъ“. Научившись открывать „душевныя тайны“ и теряя способность творчества, Гоголь чувствовалъ вдвойне необходимость искать утешенiя въ религiи. Теперь онъ читалъ уже Александре Осиповне не „Илiаду“, какъ въ Бадене, а чаще заставлялъ ее заучивать псалмы и давалъ ей выписки изъ сочиненiй святыхъ отцовъ. Но если неудовлетворенность жизнью и обстоятельствами была другимъ могущественнымъ звеномъ (кроме указаннаго прежде), скрепившимъ тесно отношенiя занимающаго насъ кружка, то при этомъ общемъ сходстве индивидуальность и личныя условiя каждаго его члена вносили, несомненно, известное...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: невольно и свободно, который разносит по всем нервам освежающего наслаждения, рождается из спок<ойного> наслаждения души и производится высоким и тонким умом. Итак, права ли наша публика, что оставила драму и уступила преимущественно пристрастие свое к опере и балету? Может быть, это ошибка? Может быть, вкус ее так односторонен, что может <довольствоваться> только одним. Но редко масса публики ошибается в деле, которого она есть судья. Общий голос почти всегда бывает прав, а вкусом могущественный драматический писатель всегда может ворочать по своей воле и гениальной прихоти. По этому самому публика права, что устремила исключительное внимание свое на оперу и балет. Итак, первый вопрос мы должны переменить вторым. Стоила ли в это время наша драматическая сцена того, чтоб ее можно было предпочесть опере и балету? Что такое игралось <на> нашей сцене? Мелодрама и водевиль, эти незаконные дети ума нашего девятнадцатого столетия совершенные отступления [от] природы, введшие множество мелк<их> несообразностей. Но какие были эти водевили? Эти водевили были переводы с француз<ского>. В Петербурге есть французской театр и очень изрядный. Итак, кто же захочет смотреть французскую пиесу в переводе, играющуюся русскими актерами, не видавшими французского общества, тогда как он может на французском театре видеть ту же самую в оригинале, играемую...
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: Rome, de Florence et de m-me Smirnoff. On a déjà écrit ici que Гоголь était amoureux d’elle et Хомяков, prétend que tout ce qu’elle peut y gagner c’est de figurer comme carricature dans une de ses oeuvres, que Гоголь ne pourra pas faire autrement lors même qu’il le voudrait. Il a un très fort parti contre lui; c’est celui des чиновники qu’il attaque depuis si longtemps et comme ils ont leur savoir à eux, ils prétendent que les присутственные места, les lois de la procédure et tout ce qui y a rapport ne sont pas dans les règles, que l’anecdote, sur laquelle repose le roman, quoique réelle est rendue invraissemblable par son récit, que la quantité d’individus auxquels Чичиков s’adresse, le temps qu’il y met sont autant d’armes qu’il fournit à la découverte de la vérité; que d’ailleurs un homme aussi à son aise que Собакевич qui fait aussi bonne chère, qui est pour le moins aussi rusé que Чичиков, puisqu’il réussit à faire passer Елисавет Воробей за мужескую душу, n’a pu être tenté de prendre part à un acte aussi suspect par la bagatelle qu’il tire de Чичиков. Les journaux, il est vrai, portent Гоголь aux nues, Аксаков compare les Мертвые души à l’Illiadeet une jeune personne de sa parenté les compare à l’Evangile, mais l’autre parti a aussi sa force; la Женитьба qu’on a donné ici a été très-mal accueuillie et la grossièreté du genre choque les moins délicats. Je ...