Поиск по творчеству и критике
Cлово "JARDIN"
Входимость: 3. Размер: 5кб.
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Входимость: 2. Размер: 46кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 144кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 124кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 5кб.
Часть текста: хотел бы написать и к нему что-нибудь особенно, да теперь, право, не сидится и не пишется, отправляемся скитаться; немудрено, что в Париже столько зевак, право до сих пор засматриваемся на магазины, а Гоголь сделался ужасным зевакою. Недавно мы были с ним в Jardin des plantes*, чудная вещь этот Jardin des plantes, другого нет в мире, конечно. Слоны, бегемоты, медведи, гиппопотамы прогуливаются перед тобою чинно и свободно; целый полк обезьян производит свои обыкновенные занятия в виду зевающей публики; птиц, баранов, коз, львов, тигров сколько душе угодно. «Славный собака Париж», как говорит Гоголь 3 < ... > Пришлите стихи Пушкина из «Современника» и хотя оглавление одного номера невинного журнала Кукольника 4 < ... > У вас теперь зима, конечно, а у нас прелестные осенние дни. Никого не увидишь в плаще, даже Гоголь ходит в одном сюртуке, а между тем — 5 декабря. Право, Париж сто̀ит Петербурга. Прощайте, спешу окончить и оставляю страницу 5 для Гоголя 6 ... Примечания Автограф. ГПБ. Альбом Н. В. Гербеля, л. 437. — Надпись Гербеля в альбоме: «Письмо А. С. Данилевского из Парижа от 5 декабря, писанное под диктовку Гоголя к Прокоповичу и Пащенко». Начало этого письма, опубликованное Гербелем («Русское слово», 1859, № 1, стр. 98) и перепечатанное В. И. Шенроком («Письма», I, 429), нами опускается. ...
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Часть текста: некоторых наших помещиков, которые думают только о том, как бы теперь прожить, а о будущем и не помышляют и говорят: авось бог милосердный поможет как-нибудь выпутаться, между тем запутываются более и более в долги. Я знаю очень хорошо пословицу: «Береженого и бог бережет» и потому никогда не полагаюсь на чудеса и чрезвычайные случаи. Еще не выезжая из Петербурга, я уже так устроил дела, что в каком городе бы я ни был, банкир, живущий в нем, по первому моему востребованию выдаст мне сумму, какую я захочу. Кроме того, одно слово, написанное в Петербург, который у меня под рукою, потому что письма доходят менее нежели в две недели, одно слово уже достаточно, чтобы мне выслали сумму, мною требуемую. Но если бы я даже и ничего этого заблаговременно не устроил, то, явившись к нашему посланнику в каком бы то ни было месте и государстве, я бы мог всегда занять сколько мне хотелось. Итак вы видите, что обо мне нечего вам беспокоиться. Как бы то ни было, но мои дела всегда лучше ваших и потому советую вам более обратить внимание на ваши дела. Я очень ценю те заботы, которые имеет обо мне ваше родительское сердце. Но весьма будет не благоразумно с вашей стороны тревожить себя пустыми беспокойствами и неосновательными предположениями. Вы должны всегда помнить, что я не ветреный мальчик и что верно знаю, как вести свои дела. О ничтожной плате за письма тоже не беспокойтесь. Я очень уверен, что мне легче платить за них, нежели вам. Притом я плачу несравненно меньше, нежели вы; ибо вы приплачиваетесь и за мое и за ваше письмо вместе. В Париже я проживу, может быть, всю зиму и потому буду иметь много еще времени, чтобы о нем написать вам. Вчера я был в Лувровской картинной галерее во второй уже раз и всё насилу мог выйти. Картины здесь собрались лучшие со всего света. Был на прошлой неделе в известном саду (Jardin des plantes), где собраны все редкие растения со всего света и все на...
Входимость: 2. Размер: 46кб.
Часть текста: Вторник — Капитолий — Септимий Север — Forum — Akad. di Luca — Св. Лука с Мад<онной> — Колисей — Villa Mattei — саркофаг и Акедюки aqua Trevi — S. Jean de Latran — Baptister — La Scala — S. Marie Majeure — le jardin Colonna. Среда — [Barberini] — Rospigliosi Гидо потолок — Barberini Fornarina и Beatrica di Cenci. — Pietro in Vincoli — Моисей — [S. Онуфрий] — Maria in transteveri вел<иколепный?> плафон — S. Онуфрий — вид на город. Четверг — Обед в villa Волконской, aqueduc Néron. Пятница — Borghèse — Cesar Borgia — Diane — Garofalo — Снятие с креста — Korrédgio — Andr. de la Valle — Домникина еван. Иоанн — Иванов. Maria del popolo — надо вернуться. Суббота — Doria — Рафаеля 2 лица — Тициана портрет. Leo de Vinci — Доктора Bartolo, A. Baldo — Colonna — Зала портрет M. Colonna Morealese. S. Marie in Capitteli — белая. S. Marie Minerva — Madama Ang. Beatto —...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: ты, наш русский царь!.. Павел Васильевич Анненков: Гоголь собирал (в 1830-е гг. – Сост.) английские кипсеки[8] с видами Греции, Индии, Персии и проч., той известной тонкой работы на стали, где главный эффект составляют необычайная обделка гравюры и резкие противоположности света с тенью. Он любил показывать дорогие альманахи, из которых, между прочим, почерпал свои поэтические воззрения на архитектуру различных народов и на их художественные требования. Со слов Александра Семеновича Данилевского , в записи В. И. Шенрока: В первые же недели жизни Гоголя в Париже они с Данилевским успели вдвоем осмотреть все выдающиеся достопримечательности его: картинные галереи Лувра, Jardin des Plantes, съездили в Версаль и проч. Часто отправлялись они вместе в театр, преимущественно в оперу. Вместе ходили обедать в разные кафе, которые называли обыкновенно в шутку «храмами», а после обеда подолгу оставались там играть на бильярде. Александра Осиповна Смирнова: Из Бадена Гоголь ездил со мной и с моим братом на три дня в Страсбург. Там в кафедральной церкви он срисовывал карандашом на бумажке орнаменты над готическими колоннами, дивясь избирательности старинных мастеров, которые над каждой колонной делали отменные от других украшения. Я взглянула на его работу и удивилась, как он отчетливо и красиво срисовывал. – «Как вы хорошо рисуете!» – сказала я. – «А вы этого и не знали?» – отвечал Гоголь. Через...
Входимость: 1. Размер: 144кб.
Часть текста: близкими вам. Вечно вы будете представляться мне слушающим меня читающего. Какое участие, какое заботливо-родственное участие видел я в глазах ваших!.. Низким и пошлым почитал я выражение благодарности к вам. Нет, я не был проникнут благодарностью; клянусь, это было что-то выше, что-то больше ее; я не знаю, как назвать это чувство, но катящиеся в эту минуту слезы, но взволнованное до глубины сердце говорят, что оно одно из тех чувств, которые редко достаются в удел жителю земли. -- Мне ли не благодарить пославшего меня на землю! каких высоких, каких торжественных ощущений, невидимых, незаметных для света, исполнена жизнь моя! Клянусь, я что-то сделаю, чего не делает обыкновенный человек. Львиную силу чувствую в душе своей и заметно слышу переход свой из детства, проведенного в школьных занятиях, в юношеский возраст. В самом деле, если рассмотреть строго и справедливо, что такое все написанное мною до сих пор? Мне кажется, как будто я разворачиваю давнюю тетрадь ученика, и которой на одной странице видно нерадение и лень, на другой нетерпение и поспешность, робкая и дрожащая рука начинающего и смелая замашка шалуна, вместо букв выводящая крючки, за которую бьют по рукам. Изредка, может быть, выберется страница, за которую похвалит разве только учитель, провидящий в них зародыш будущего. Пора, пора наконец заняться делом. О, какой непостижимо-изумительный смысл имели все случаи и обстоятельства моей жизни. Как спасительны для...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: Пушкина.- В Риме.- Впечатления и встречи.- Смерть Виельгорского - Приезд на короткое время в Москву и Петербург.- Вторичный приезд в Рим.- Жизнь и литературные занятия Гоголя в Риме В июне 1836 года Гоголь сел на пароход, отправлявшийся в Любек. С ним вместе ехал приятель его, А. Данилевский. Определенной цели не было ни у одного из них: им просто хотелось отдохнуть, освежиться, полюбоваться всем, что есть замечательного в Европе. Поездив вместе по Германии, приятели расстались: Данилевского тянуло в Париж, к тамошним развлечениям, Гоголь сделал один путешествие по Рейну и оттуда направился в Швейцарию. Красоты природы производили на него сильное впечатление. Особенно поражали его своим величавым великолепием снеговые вершины Альп. Под влиянием путешествия мрачное настроение, в каком он выезжал из Петербурга, рассеялось, он укрепился и ободрился духом: "Клянусь, что я сделаю то, чего не сделает обыкновенный человек,- писал он Жуковскому.- Львиную силу чувствую в душе своей и заметно слышу переход свой из детства, проведенного в школьных занятиях, в юношеский возраст". Осенью, живя в Женеве и Вене, он усердно принялся за продолжение "Мертвых душ", первые главы которых были уже написаны в Петербурге. "Если совершу это творение так, как нужно его совершить, то... какой огромный, какой оригинальный сюжет! Какая разнообразная куча! Вся Русь явится в нем, это будет первая моя порядочная вещь, которая вынесет мое имя!" - говорил он в письме к Жуковскому. Зиму Гоголь провел опять вместе с Данилевским в Париже; вдвоем осматривали они все его достопримечательности: картинную галерею Лувра, Jardin des Plantes [Ботанический сад (фр)], Версаль и прочее, посещали кафе, театры, но вообще Гоголь нашел мало привлекательного в этом городе. То, что могло быть нового и интересного для русского в столице конституционной монархии - борьба политических партий, прения в палате, свобода слова и печати - мало занимало его. При всех путешествиях на первом плане стояла для...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: въ театръ“. Въ первыя же недели жизни Гоголя въ Париже они впрочемъ успели вдвоемъ осмотреть все выдающiяся достопримечательности его: картинныя галлереи Лувра, известный ботаническiй садъ (Jardin des Plantes), съездили въ Версаль и проч. Часто отправлялись они вместе въ театръ, преимущественно въ оперу, где Данилевскiй со страстью увлекался особенно Рубини и Гризи, до того, что Гоголь, самъ горячiй любитель оперы, сталъ подтрунивать въ ежедневныхъ беседахъ, а потомъ и въ письмахъ, надъ его обожанiемъ последней. Вместе ходили они обедать въ разные кафе, которые называли обыкновенно въ шутку „храмами“, а после обеда подолгу оставались тамъ играть на бильярде. Въ Париже Гоголь уже нередко удручалъ Данилевскаго своею убiйственною мнительностью: вдругъ вообразитъ, что у него какая-нибудь тяжелая болезнь (всего чаще онъ боялся за желудокъ), и носится съ своимъ горемъ до того, что тяжело и грустно на него смотреть, а разубедить его въ основательности ужасныхъ призраковъ не было никакой возможности. Вотъ въ связи съ этими-то недугами и находились усиленныя заботы объ обедахъ въ ресторанахъ. Отправленiямъ желудка приходилось придавать чрезвычайно важное значенiе, и потому обедъ получилъ у Гоголя названiе жертвоприношенiя, а содержатели ресторановъ величались жрецами. Очень забавно, что цензура затруднялась впоследствiи пропускать въ письмахъ все те места, где встречались эти шуточныя выраженiя. — Дополнимъ пропуски въ изданiи г. Кулиша по подлинникамъ (кроме...
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: конечно же, вскружило ему голову. «Париж не так дурен, как я воображал, и, что всего лучше для меня, мест для гулянья множество, – писал он В. А. Жуковскому 12 ноября 1836 г. – Одного сада Тюльери и Елисейских полей достаточно на весь день ходьбы». И своей матери, примерно того же числа: «Вчера я был в Лувровской картинной галерее во второй уже раз и все насилу мог выйти. Картины здесь собрались лучшие со всего света. Был на прошлой неделе в известном саду (Jardin des Plantes), [165] где собраны все редкие растения со всего света и все на вольном воздухе. Слоны, верблюды, страусы и обезьяны ходят там, как у себя дома. Это первое заведение в этом роде в мире. Кедры растут там такие толстые, как только в сказке говорится. Для всех зверей и птиц особенный даже павильон и беседки, и у каждого из этих обитателей свой садик. Весь Париж наполнен теперь музыкантами, певцами, живописцами, артистами и художниками всех родов. Улицы все освещены газом. Многие из них сделаны галереями, освещены сверху стеклами. Полы в них мраморные и так хороши, что можно танцовать». Полюбовавшись обелиском, который только недавно возвели на площади Согласия, Гоголь наведался в Версаль,...
Входимость: 1. Размер: 124кб.
Часть текста: о нашем знакомстве, он всегда отвечал: "Не скажу, мы всегда были знакомы". В 1837 г. я проводила зиму в Париже, Rue du Mont Blanc, 21, на дворе, т. е. entre cour et jardin {между двором и садом}, но Гоголь называл этот hôtel трущобой. Он приехал с лицейским товарищем Данилевским, был у меня раза три, и я уже обходилась с ним дружески, но как <с> человеком, которого ни в грош не ставят. Опять странность, потому что я читала с восторгом "Вечера на хуторе близ Диканьки". Они так живо переносили меня в нашу великолепную Малороссию. Оставив восьми лет этот чудный край, я с необыкновенным удовольствием прислушивалась ко всему, что его напоминало, а "Вечера на хуторе" так ею и дышат. С ним в это время я обыкновенно заводила разговор о высоком камыше, о бурьяне, белых журавлях с красным носиком, которые при захождении солнца прилетают на знакомые хаты, крытые старновкой, о том, как гонит плечистый хохол с чубом лошадей в поле, и какая пыль поднимается их копытами. Потом заводилась речь о галушках, варениках, пампушках, коржиках, вспоминали хохлацкие песни: "Грицько, не ходи на вечерницы, Там увей дивки чаровницы", или "На бережку у ставочка"... Или любимая его песня "Цвыли лози при дорози": "Ходы козак по улицы в свитлой белой кошуленцы..." Он вообще не был говорлив и более любил слушать мою болтовню. Вообще он был охотник заглянуть в чужую душу. Я полагаю, что это был секрет, который создал его бессмертные типы в "Мертвых душах". В каждом из нас сидит Ноздрев, Манилов, Собакевич и прочие фигуры его романа. О Париже мало было речи, он ...