Щепкин М.А. - Из "Воспоминаний о М.С. Щепкине"


О первом знакомстве Н. В. Гоголя со Щепкиным отец мой рассказывал так. Как-то все сидели за обедом. Вдруг стукнула дверь из передней в залу, все оглянулись и увидели, что вошел незнакомый господин небольшого роста, в длинном сюртуке; слегка склонив голову набок, с улыбочкой на губах и скороговоркой он проговорил известное четверостишие: "Ходит гарбуз по городу" 404. Вскоре, конечно, все узнали, что это Н. В. Гоголь. Михаил Семенович бросился его обнимать, и все послеобеденное время они просидели вдвоем в диванной, о чем-то горячо беседуя. Гоголь очень часто приезжал к Щепкину и оставался несколько раз ночевать. Однажды приехал Гоголь к Михаилу Семеновичу на дачу. Щепкин жил с семьей в то время на даче под Москвой, в Волынском. Гоголь выразил ему свою радость, что застал его на даче, говорил, что думает пожить у него, отдохнуть и немного поработать, обещался кое-что прочесть из "Мертвых душ". М. С. был вне себя от восторга, всем об этом передавал на ухо, как секрет. Но не успел Гоголь прожить трех дней, как приехал в гости к Михаилу Семеновичу <И. И.> Панаев, начинающий молодой литератор, которого отец мой характеризовал как человека зоркого, пронырливого и вообще несимпатичного. Когда сошлись все к вечернему чаю, Гоголь вошел с М. С. в столовую под руку, о чем-то тихо разговаривая, но по всему видно было, что разговор этот для Михаила Семеновича был крайне интересен. Лицо Щепкина сияло радостью. Гоголь же, наклонясь к нему, со свойственною ему улыбкой на губах продолжал что-то ему тихо передавать. Подойдя к столу, Гоголь быстро окинул всех взглядом и, заметя новое лицо, нервно взял чашку с чаем и сел в дальний угол столовой и весь как будто съежился 405. Лицо его приняло угрюмое я злое выражение, и во все время чаепития просидел он молча, а за ужином объявил, что рано утром на другой день ему надо ехать в Москву по делам. Так и не состоялось чтение его новых произведений, о чем сердечно горевал Михаил Семенович и все остальные члены семьи. После того Н. В. Гоголь заезжал к Щепкину еще несколько раз, но отец мой говорил, что таким веселым, каким он видел его на даче, он уже ни разу не видел Гоголя. Если Гоголь бывал, то как-то подозрительно оглядывал всех присутствующих и вообще уж был не прежний Гоголь. Иной раз Михаил Семенович расшевелит его каким-нибудь своим рассказом, Гоголь слегка улыбнется, но сейчас же опять нахмурится и весь как бы уйдет в себя. Гоголь был очень расположен к Щепкину. Оба они знали и любили Малороссию и охотно толковали о ней, сидя в дальнем углу гостиной в доме Михаила Семеновича. Они перебирали и обычаи, и одежду малороссиян, и, наконец, их кухню. Прислушиваясь к их разговору, можно было слышать под конец: вареники, голубцы, паленицы - и лица их сияли улыбками. Из рассказов Щепкина Гоголь почерпал иногда новые черты для лиц в своих рассказах, а иногда целиком вставлял целый рассказ его в свою повесть. Это делалось по просьбе Михаила Семеновича, который желал, чтобы характерные выражения или происшествия не пропали бесследно и сохранились в рассказах Гоголя. Так, Михаил Семенович передал ему рассказ о городничем, которому нашлось место в тесной толпе, и о сравнении его с лакомым куском, попадающим в полный желудок. Так, слова исправника: "полюбите нас черненькими, а беленькими нас всякий полюбит"406 - были переданы Гоголю Щепкиным. Нельзя утверждать, чтобы Гоголь всегда охотно принимал советы Михаила Семеновича, но последний всегда заявлял свое мнение искренно и без утайки ...

Однажды Иван Сергеевич Тургенев приехал в Москву и, конечно, посетил Михаила Семеновича, заявив ему при свидании между прочим, что хотел бы познакомиться с Николаем Васильевичем Гоголем. Это было незадолго до смерти Гоголя. Михаил Семенович ответил ему: "Если желаете, поедемте к нему вместе". Тургенев возразил на это, что неловко, пожалуй, Николай Васильевич подумает, что он навязывается. "Ох, батюшки мои, когда это вы, государи мои, доживете до того времени, что не будете так щепетильничать!" - заметил Михаил Семенович Тургеневу, но тот стоял на своем, и Щепкин вызвался передать желание Ив. Серг. Тургенева Гоголю. Свой визит к Гоголю, по словам моего отца, Михаил Семенович передал так: "Прихожу к нему, Николай Васильевич сидит за церковными книгами. "Что это вы делаете? К чему эти книги читаете? Пора бы вам знать, что в них значится?" - "Знаю, - ответил мне Николай Васильевич, - очень хорошо знаю, но возвращаюсь к ним снова, потому что наша душа нуждается в толчках".

- Это так, - заметил я на это, - но толчком для мыслящей души может служить все, что рассеяно в природе: и пылинка, и цветок, и небо, и земля.

Потом вижу, что Гоголь хмурится; я переменил разговор и сказал ему: "С вами, Николай Васильевич, желает познакомиться один русский писатель, но не знаю, желательно ли это будет вам?" - "Кто же это такой?" - "Да человек довольно известный; вы, вероятно, слыхали о нем: это Иван Сергеевич Тургенев". Услыхав эту фамилию, Николай Васильевич оживился, начал говорить, что он душевно рад и что просит меня побывать у него вместе с Иваном Сергеевичем на другой день, часа в три или четыре.

Меня это страшно удивило, потому что Гоголь за последнее время держал себя особняком и был очень неподатлив на новые знакомства. На другой день ровно в три часа мы с Иваном Сергеевичем пожаловали к Гоголю 407. Он встретил нас весьма приветливо; когда же Иван Сергеевич сказал Гоголю, что некоторые произведения его, переведенные им, Тургеневым, на французский язык и читанные в Париже, произвели большое впечатление, Николай Васильевич заметно был доволен и с своей стороны сказал несколько любезностей Тургеневу. Но вдруг побледнел, все лицо его искривилось какою-то злою улыбкой и, обратившись к Тургеневу, он в страшном беспокойстве, спросил: "Почему Герцен позволяет себе оскорблять меня своими выходками в иностранных журналах?" 408 Тут только я понял, - рассказывал Михаил Семенович, - почему Николаю Васильевичу так хотелось видеться с Иваном Сергеевичем.

Выслушав ответ Тургенева, Гоголь сказал: "Правда, и я во многом виноват, виноват тем, что послушался друзей, окружавших меня, и если бы можно было воротить назад сказанное, я бы уничтожил мою "Переписку с друзьями". Я бы сжег ее" 409. Тем и закончилось свидание между Гоголем и Тургеневым.

- После этой встречи они больше не видались", - так закончил свой рассказ Щепкин.

Примечания

Эти воспоминания записаны внуком актера, М. А. Щепкиным. В примечании к ним он указывал: "Воспоминания о моем деде, знаменитом артисте Михаиле Семеновиче Щепкине, я записал со слов моих родителей, а также и других близких родственников". "Воспоминания" впервые опубликованы в августовской книжке журнала "Исторический вестник" за 1900 г. и перепечатаны в кн.: "М. С. Щепкин. Записки его, письма, рассказы...", Спб. 1914. Мы воспроизводим по первопечатному изданию два отрывка, непосредственно относящиеся к Гоголю (стр. 442-443, 445-446).

404 Цитата из любимой Гоголем юмористической народной песни. О первом визите Гоголя к Щепкину сохранился еще рассказ сына актера - П. М. Щепкина (в записи В. И. Веселовского): "Не помню, как-то на обед к отцу собралось человек двадцать пять - у нас всегда много собиралось: стол, по обыкновению, накрыт был в зале; дверь в переднюю, для удобства прислуги, отворена настежь, В середине обеда вошел в переднюю новый гость, совершенно нам незнакомый. Пока он медленно раздевался, все мы, в том числе и отец, оставались в недоумении. Гость остановился на пороге в залу и, окинув всех быстрым взглядом, проговорил слова всем известной малороссийской песни:

Ходит гарбуз по городу,
Пытается свого роду:
Ой, чи живы, чи здоровы
Вси родичи гарбу зовы?

Недоумение скоро разъяснилось - нашим гостем был Н. В. Гоголь, узнавший, что мой отец тоже, как и он, из малороссов" ("Русская старина", 1872, No 2, стр. 283).

405 лица, подобно дождевой туче, мгновенно набрасывало тень на сияющее доброю улыбкою лицо Гоголя: он умолкал, хмурился, как-то сокращался, как будто уходил сам в себя. Эту странность характера замечали в нем все его близкие знакомые. Со мной, однакоже, он довольно скоро сошелся, и я не разнаслаждался его милою беседою" ("Русская старина", 1878, No 7, стр. 423-424).

406 Из второй главы первоначальной редакции второго тома "Мертвых душ". Что Щепкин подсказал Гоголю этот эпизод, подтверждает и А. Н. Афанасьев ("Библиотека для чтения", 1864, No 2, стр. 8).

407 Эта встреча состоялась 20 октября 1851 г. (см. подробно о ней ниже в воспоминаниях Тургенева).

408 Гоголь имел в виду книгу Герцена "О развитии революционных идей в России", вышедшую незадолго перед тем, в 1851 г., за границей. В указанной книге Герцен подверг резкой и справедливой критике "Выбранные места из переписки с друзьями". (Об отношении Гоголя к Герцену см. в наст. изд. стр. 647-648.)

409 Очень важное признание Гоголя. Ср. вариант этого эпизода в воспоминаниях М. С. Щепкина, записанный П. А. Кулишом:

этой книги [Переписка]. Жуковский такой мягкий человек. Он всякому моему слову придает вес".

- Для Герцена не личность ваша, а то, что вы передовой человек, который вдруг сворачивает с своего пути.- "Мне досадно, что друзья придали мне политич<еское> значение. Я хотел показать Перепискою, что я не то, и перешел за черту, увлекшись" ("Н. В. Гоголь. Материалы и исследования", I, 1936, стр. 147). См. также воспоминания И. И, Панаева (наст. изд., стр. 219).

Раздел сайта: