Гоголь Н. В. - Аксакову С. Т., 29 октября н. ст. 1845 г.

301. С. Т. АКСАКОВУ.

Рим. Октяб<ря> 29 <н. ст. 1845>.

Уведомляю вас, добрый друг мой Сергей Тимофеевич, что я в Риме. Переезд и дорога значительно помогли; мне лучше. Климат римский подействует, если угодно богу, так же благосклонно, как и прежде. А потому вы обо мне не смущайтесь и молитесь. Уведомьте об этом также и маминьку мою. Я хотя и написал к ней письмо сей же час по приезде в Рим и к ней первой, но вообще за письма мои к ней я сильно беспокоюсь. Двух или трех писем моих сряду она не получила. Два из этих писем были очень нужны. Это для меня неизъяснимо. Пропасть на почте, пожалуй, еще может одно письмо, но сряду два, писанные одно за другим, — это странно. У маминьки есть неблагоприятели, которые уже не раз ее смущали какими-нибудь глупыми слухами обо мне, зная, что этим более всего можно огорчить ее. Подозревать кого бы то ни было грешно, но всё не худо бы об этом разведать каким-нибудь образом, дабы узнать, как руководствоваться вперед; последние письма я даже не смел адресовать прямо на имя маминьки,1но адресовал на имя одной ее знакомой, С<офьи> В<асильевны> Капнист. Письмо, однако же, из Рима было послано2 на ее собственное имя. Оно отдано мною здесь на почту 25 октября здешнего стиля. Об этом прошу вас, друг мой С<ергей> Т<имофеевич>, уведомить маминьку немедленно или поручить кому-нибудь из ваших, кто с ней в переписке.

О себе, относительно моего здоровья, скажу вам, что холодное леченье мне помогло и заставило меня, наконец, увериться лучше всех докторов в том, что главное дело в моей болезни были нервы, которые, будучи приведены в совершенное расстройство, обманули самих докторов и привели было меня в самое опасное положение, заставившее не в шутку опасаться за самую жизнь мою. Но бог спас. После Греффенберга я съездил в Берлин, нарочно с тем, чтобы повидаться с Шёнлейном, с которым прежде не удалось посоветоваться3 4 По его мнению, сильней всего поражены были у меня нервы в желудочной области (в так называемой системе nervoso fascoloso), одобрил поездку в Рим, предписал вытиранье мокрой простыней всего тела по утрам, всякий вечер пилюлю и две какие-то гомеопатические капли поутру, а с началом лета и даже весной — ехать непременно на море, преимущественно северное, и пробыть там, купаясь и двигаясь на морском воздухе, сколько возможно более времени, — ни5 в каком случае не менее трех месяцев. Затем, обнимая как вас, так и всё ваше милое семейство, остаюсь

ваш Гоголь.

Адресуйте письма так: Via de la Croce, № 81, 3 piano.

Сергею Тимофеевичу Аксакову.

В Троицкий Посад.

Сноски

1 прямо к м<аменьке>

2

3 вид<еться>

4 Далее начато: Подкре<пил>

5 и ни

Примечания

ЛБ).

Впервые опубликовано: с пропусками — в «Записках», II, стр. 51—52; с пропуском отдельных слов и без адреса — в «Письмах», III, стр. 109—111.

Датируется 1845 годом на основании почтового штемпеля.

Является ответом на письмо Аксакова от 9 октября 1845 г. (см. «Русский Архив» 1890, № 8, стр. 146—147).

Я хотя и написал к ней... — см. № 296.

<офья> В<асильевна> Капнист в это время была уже замужем за В. А. Скалоном. Гоголь здесь называет ее девичью фамилию.

Раздел сайта: