ПЕТЕРБУРГ В ИЗОБРАЖЕНИИ ГОГОЛЯ
Про Петербург слуга Хлестакова рассказывает: «жизнь тонкая и политичная: кеатры, собаки тебе танцуют» (Рев). Вообще же: «поехал... в кондитерскую... «Мальчик, чашку шоколаду» (Н): «бонтон» (Рев); идешь «по прешпекту» (Рев); «берешь извозчика... ... у каждого дома... сквозные ворота» (Рев); «будучи знаком с дамами: Чехтарева, статская советница, и другие... вы посудите сами» (H), — «чайный столик, фортепьяно, домашние танцы...» (НП); «милостивый государь, Платон Кузьмич» (Н) — «в мундире, шитом золотом, с большим стоячим воротником, в замшевых панталонах» (Н); «Подточина, Пелагея Григорьевна, штаб-офицерша... » (Н); «хорошие знакомства» (Н); «Филипп Иванович Потанчиков» (Н), «корсет... фрак» (П) (рублей полтораста стоит); «вывесил золотую цепочку к часам, заказывает сапоги» (ЗС); «перстень с талисманом на щегольском мизинце» (НП), а на шинели — куница (Ш).
«Так-то, Иван Абрамович...» — «Этак-то, Степан Ваграмович» (Ш) — хлопают «друг друга по ляжкам» (Ш).
Квартал победней: «из-под ворот — ад»; и бежишь, «заткнув нос» (ЗС) вовсю прыть мимо вывесок; изображены надписи: «кушанье и чай» (Н); кофейники, самовары (НП), «господин с намыленною щекою и с надписью: «И кровь отворяют» (Н); зайди: Иван Яковлевич в пегом фраке схватит за нос и с помощью кисточки превратит щеки в крем, «какой подают на купеческих именинах» (Н): «У тебя, Иван Яковлевич... » (H); выставлены литографии: женщина, обнажив ногу, снимает башмак, а за спиной ее из дверей какой-то выставил голову; картинка «с изображением девушки, поправлявшей чулок, и глядевшего на нее из-за дерева франта с откидным жилетом» (Н); тут же: город Иерусалим (П); мимо — «мужики... в сапогах, запачканных известью», низенький «сонный чиновник с портфелем» (НП) во фраке «мучнистого цвета» «несколько рябоват... несколько даже подслеповат» (Ш), «старухи, которые молятся... которые пьянствуют», тащат тряпье... от Калинкина моста до Толкучего рынка» (П), толкуя «о дороговизне говядины» (П); извозчик стегает «вожжою лошадь», и бредет лакей во фризовой шинели (П); а будочник указывает алебардою (Н); здесь отдаются квартирки «за пять рублей в месяц... » (П); здесь по утрам — запах печеного хлеба (НП); ломовой извозчик тащит «красный гроб бедняка» (НП); по вечерам, когда «потухает серое небо» (Ш) и дома — в красноватом свете зари (П), «будочник... карабкается... зажигать фонарь» (НП); и дома мерцают обманчивым светом» (НП); вдруг — разом глянут «четыре ряда окон»; то — «дом» Зверкова» (ЗС).
С Кокушкина моста пройди на Столярную, Мещанскую, сверни — на Гороховую (ЗС).
А вот и — центр.
«Невский проспект... всеобщая коммуникация Петербурга»; «чисто подметены его тротуары» (НП); он «пахнет гуляньем», он «пахнет тысячами» (МД) в зеркальных окнах красуются — «ряпушка», «корюшка» (Рев), «семга» и «вишни по пяти рублей штучка», и «арбуз-громадище высунулся» (МД); из двери же — «дама, сопровождаемая ливрейной шинелью»; и откуда-то «звуки музыки»; дам — «цветочный водопад», сыплется «по всему тротуару» в «розовых и бледноголубых рединготах» (НП), в палевых шляпках (Н); «бледные мисс... идут... позади... легоньких вертлявых девчонок» (НП); точно «море мотыльков» (Н); «мужчины в длинных сюртуках с заложенными в карманы руками»; «черные, как смоль», бакенбарды «с необыкновенным искусством» пропущены сквозь галстук (НП); проходит и ус, на который «излились восхитительные духи» (НП): «шляпа с плюмажем», при боку шпага (К); кто «показывает... сюртук с... », кто шляпу, кто — перстень, кто — галстук (НП); кто оборотится посмотреть на твои фалды (НП), закуривая сигарочку «по 25 рублей сотенка» (Рев); экипажей множество; «лихачи в малиновых бархатных шапках» (Ш); карета «со светлой оборкой», «цвет — голубой», «на манер кареты Губомазовой» (ТЕО), кучер и «высокий гайдук с большими бакенбардами и целой дюжиной воротников» (Н); свернула и пронеслась под аркой Главного штаба, разъятой, как рот (Н); порядком распоряжается квартальный надзиратель «благородной наружности с широкими бакенбардами в треугольной шляпе, со шпагою» (Н), «большой любитель искусств и мануфактурностей» (П); распоряжается, заложив палец за пуговицу (П).
А там уже «шпиц... в воздухе; мосты... висят этаким чортом... без всякого прикосновения; ......» (МД); и попирает набережный гранит легкий, «как дым», башмачок дамы; и «гремящая сабля... прапорщика» проводит по нем царапину (НП), мимо «металлической ручки» подъезда дома; войдешь — «сени с мраморными... колоннами» и «с облитым золотом швейцаром» (НП), у которого в руке — булава: «графская физиономия» (МД): мопс этакий! (МД); тут и «воздушная лестница с блестящими перилами» (НП); далее — «гардины, шторы, чертовство такое»; «ковры... Персия» (МД); «китайские вазы; мраморные доски для столов... ... грифами, сфинксами и львиными лапами» (П); «потолки расписаны» (НП); лакей — «не весь же день спать» (ТЕО); к нему «ходил в гости... сочинитель» (ТЕО); «повар, — иностранец, француз этакой... белье... голландское» (МД).
«значительное лицо» (Ш) изрекает правила: «Все необходимо должно быть подвергнуто под один строгий порядок аккуратности и единообразия» (П); «неприлично, неловко, нехорошо» (Н): «во-первых, пользы отечеству нет никакой... » (Н); «на шее значительный орден» (НП), а «чиновник сидит и очинивает перья» (ЗС) («в одной строке... «си-», а в другой: «-ятельству») (ТЕО); в растворенное же окошко «мелькает бледная Нева и бедные рыбаки в красных рубашках» (П); у подъезда ждут выезда его превосходительства в департамент: лошади — «в серых яблоках»; в департаменте «встречали... на лестнице» (Ш); и когда проходил, то застегивали «на пуговицы свои фраки» (Ш): «Что вы, милостивый государь, не знаете порядка? Куда вы зашли?» (Ш); «Плюнул... ... А жалованье...» (Ж).
Приемы лица «солидны... » (Ш); у жены — «тонкий сиреневый цвет платья» (НП), «камер-юнкеры, в блестящем костюме... сдвинулись... стеною» (НП) слушать хозяина: «Великодушная государыня... ... ... движения души, что истинные гении возникают во время... могущества государей» (П).
«Красиво! Хорошо! Душа радуется, дух торжествует» (ТЕО).
«Виноват петербургский климат»: случается «необыкновенно странное происшествие» «в северной столице нашего обширного государства» (Н), где охватывает одиночество, где с площадей огонек «будки кажется на краю света» (Ш), где ветер дует сразу с четырех сторон (Ш) и чиновнику вмиг надувает «жабу» («весь распух и слег в постель») (Ш), где проносится «слух, что у Калинкина моста стал... показываться мертвец, и совершается неестественное отделение носа майора Ковалева вместе с явлением испанского короля Фердинанда Восьмого» (ЗС); честолюбие начинает делать «какой-то цырюльник, который живет на Гороховой» (ЗС).
«Холодный, пахнущий ветер»; «лунное сияние на крышах» (П); «все... тихо»; лишь долетает «дребезжанье дрожек извозчика» (П); «деревянные домы, заборы; нигде ни души» (Ш); в пустыре стоит «будочник и, опершись на... », глядит на...
«Усталый дотащился к себе... в Пятнадцатую линию» (П); «взобрался... » (П); бросился на узкий, оборванный диванчик, «о котором нельзя было сказать, что он обтянут кожею» (П); «свет месяца озарил комнату» (П); «страшно сидеть одному в комнате»; «кто-то другой станет ходить позади»; портрет старика — «открыт... и глядит... » (П); он «вдруг уперся в рамку обеими руками, приподнялся на руках и, высунув обе ноги, выскочил из рамы» (П).
Тут и вскрывается провал, «дна которого никто не видал» (СМ); он стал — дырой рамы портрета; некогда свергнутый грешник в образе Петромихали опять выскочил покупать души, которые от того становятся «мертвыми»; Гоголь промертвенел в Петербурге: и не отогрел его Рим; «Мертвые души», портрет России, — выпрыгнули из рамы.
... на Невском проспекте.
«Страннее всего происшествия, случающиеся на Невском проспекте»; «меньше заглядывайте в окно магазинов... ... » (НП); «Не верьте этому... Проспекту! «Я всегда закутываюсь покрепче плащом ... когда иду по нем» (НП); «все дышит обманом» (Н); «все — не те, чем себя выдают: и не Замухрышкин, а Мурзафейкин, да и не Псой Стахич, а Флор Семенович» (НП); «Перепендев, который... (отроду не знал Перепендева)» (МД); «дамам меньше всего верьте» (НП); «вы думаете, что она глядит на толстяка со звездой? Совсем нет: она глядит на чорта» (НП); «вчера вы были немного ниже ростом» (Ж); «вместо двух — четыре глаза» (МД); «усы... » (МД); «дурь почище сна» (МД); «Иван Павлович Яичница» — «Да, я тоже перекусил» (Ж); «все пошло, как кривое колесо» (МД); «понес околесицу, которая... ни на что не имела подобия» (МД); «невозможно, чтобы чиновники могли создать такой вздор» (МД); «выходит просто: Андроны едут... сапоги в смятку» (МД); «показался какой-то Сысой Пафнутьич и Макдональд Карлыч, о которых и не слышно было никогда; ...заторчал какой-то длинный, длинный» (МД); чорт зажигает лампы, «чтобы показать все в ненастоящем виде» (НП); происходит перемещение пространств, времен, как в «СМ»: «вдруг стало видимо... ... » (СМ); полотно, на котором было изображено лицо человека, разорвалось; вместо него — провал, дна которого «никто не видал»: на «Пятнадцатую линию» выскочил из рамок Петромихали (П); «изо рта выбежал клык... и стал... старик» (СМ); дыра в раме теперь — дыра в мозге; «чудилось, будто кто-то... » (СМ): «так страшно отдался этот... смех» (СМ), — ужаснувший Пушкина: «тетушка лежит на карачках... ... Э... э... э..!» (ТЕО); но «тетушка... » (Шп); и «я не колокол, а Иван Федорович» (Шп) — Фердинанд Восьмой (ЗС), или сбежавший «нос» Гоголя («вместо носа гладкое место») (Н); нос бежал вместе с мозгом, сел в дилижанс, чтобы ехать в Ригу, в Гамбург, где делает луну «хромой бочар» (ЗС); отчего и мозг понесся «ветром со стороны Каспийского моря» (ЗС), отчего письма стали писать аптекари (ЗС); я «советую... написать на бумаге Испания, — выйдет Китай» (ЗС); и это — не результат действий цырюльника, «который живет на Гороховой» (ЗС), а — Петромихали (П); «кричали в толпе, тесно прижимаясь друг к другу: «Колдун показался снова!» (СМ).
Словом: «Январь... » (ЗС); «день был без числа»; «месяца тоже не было»; «было, чорт знает что»; наконец: —
— «Чи 34 сло Мц. гдао февраль 54 349» (ЗС).
Бурлюку, Крученых, — не открутить и не перебурлючить Гоголя, который тут вскакивает на тройку «быстрых, как вихорь, коней» и уносится в Рим; тень, им отброшенная на Россию, тень Хлестакова, начинает волновать современников: день безоблачен; а все кажется, что мелькает чья-то длинная тень (СМ).
Примечания
54 Прим. ФЭБ.>