Снова в России
Письмо Белинского произвело на писателя огромное впечатление. Гоголь попытался было ответить Белинскому резким, обидчивым письмом, в котором стремился представить содержание и тон высказываний критика как результат его болезненно - раздражительного характера. Но вместо этого письма он послал другое, свидетельствующее о его полной духовной растерянности.
Позже Гоголь не раз выражал сожаление по поводу издания "Выбранных мест". Он старался как-то оправдать свой поступок и книгу в глазах друзей и читателей. "Я хотел рассмотреть все места и звания в их чистом источнике, а не в том виде, в каком они являются вследствие злоупотреблений человеческих, - писал он Анненкову, - я начал с высших должностей; я хотел напомнить человеку о всей святости его обязанностей... Не увлекись я духом излишества, который раздувает теперь всех, я бы выразился, может быть, так, что со мною во многом бы согласились... хотя чувствую, что и тогда видна была бы во мне односторонность: занявшись своим собственным внутренним воспитанием, проведя долгое время за Библией, за Моисеем, Гомером - законодателями веков минувших... я весьма естественно стал на время чужд всему современному... Здоровье мое, которое началось было уже поправляться и восстанавливаться, потряслось от этой для потряслось от этой для меня сокрушительной истории по поводу моей книги. Многие удары так были чувствительны для всякого рода щекотливых струн, что дивлюсь сам как я еще остался жив…"
Под влиянием письма Белинского Гоголь решает навсегда возвратиться в Россию и снова приняться за работу над вторым томом "Мертвых душ". "Мне нужно будет непременно заглянуть в некоторые, хотя главные, углы России. Вижу необходимость существенную взглянуть на многое своими собственными глазами", - доверительно сообщал он Данилевскому.
Свой путь на родину Гоголь задумал совершить через Иерусалим. Посещение святых мест он связывал с потребностью восстановить душевное равновесие, перед тем как вновь приступить к созданию второго тома "Мертвых душ".
В начале 1848 года Гоголь покинул Италию. В сопровождении нежинского друга К. М. Базили, встретившего писателя в Бейруте, он добрался до Иерусалима и побывал в святых местах. По признанию Гоголя, они не произвели на него ожидаемого впечатления и не вызвали в душе никаких религиозных эмоций; он остался холоден, черств и "не стал лучшим". Усталый и разочарованный бесцельным путешествием, о котором, по свидетельству современников, писатель предпочитал молчать, он прибыл весной в Одессу, а затем навестил Васильевку.
Грустной и безрадостной была встреча с родными. Гоголь был подавлен, молчалив, часто уединялся и подолгу бродил по знакомым с детства местам, печально взирая на запущенное имение, разоренное хозяйство крестьян. Эпидемия холеры, опустошившая окрестные деревни, захватила и Васильевку, сильная засуха грозила голодом... Всюду слышался ропот недовольства.
"Я еще ни за что не принимался, - писал он Плетневу. - Покуда отдыхаю от дороги. Брался было за перо, но или жар утомляет меня, или я все еще не готов. А между тем чувствую, что, может, еще никогда не был так нужен труд, составляющий предмет давних обдумываний моих и помышлений, как в нынешнее время".
В конце августа Гоголь выехал в Москву. Друзья встретили его сдержанно и настороженно. В Москве он пробыл недолго, его потянуло в Петербург повидаться со школьными товарищами, Плетневым, Виельгорским.
Революция 1848 года во Франции и следующая за ней волна национально-освободительного движения в Европе вызвали усиление реакции в России. Цензурные гонения, полицейские преследования и аресты, о которых Гоголь узнал в столице, гнетуще подействовали на него. "В Петербурге я успел видеть Прокоповича... и Анненкова, приехавшего на днях из-за границы, - писал Гоголь Данилевскому. - Все, что рассказывает он, как очевидец, о парижских происшествиях1 - просто страх: совершенное разложенье общества. Тем более это безотрадно, что никто не видит никакого исхода и выхода и отчаянно рвется в драку, затем чтобы быть только убиту. Никто не в силах вынесть страшной тоски этого рокового переходного времени. И почти у всякого ночь и тьма вокруг". Такая оценка политических событий в Европе была присуща не одному только Гоголю; ее разделяли многие в прошлом прогрессивные дворянские писатели, напуганные революционным движением на Западе и ожидаемым взрывом в России.
Новые веяния в общественной и литературной жизни Петербурга конца 40-х годов были малопонятны автору "Переписки с друзьями". Он стремится разобраться в них, присматривается, наблюдает, но чувствует себя, по его словам, как иностранец, попавший в незнакомую страну. Некоторые из его близких друзей, не простив ему последней книги, отвернулись от него.
Н. В. Гоголь и В. Г. Белинский. Рисунок Б. Лебедева. 1947
Понимая сложность своего положения, Гоголь старается сблизиться с молодыми петербургскими писателями, о которых отзывался как о его учениках и последователях. И. И. Панаев вспоминал: "Гоголь изъявил желание А. А. Комарову2 Я также был в числе приглашенных, хотя был давно уже знаком с Гоголем... Радушный хозяин приготовил роскошный ужин для знаменитого гостя и ожидал его с величайшим нетерпением...
Гоголь приехал в половине одиннадцатого, отказался от чая... взглянул бегло на всех, подал руку знакомым, отправился в другую комнату и разлегся на диване. Он говорил мало, вяло, нехотя, распространяя вокруг себя какую-то неловкость, что-то принужденное. Хозяин представил ему Гончарова, Григоровича, Некрасова и Дружинина. Гоголь несколько оживился, говорил с каждым из них об их произведениях, хотя было... заметно, что не читал их. Потом он заговорил о себе и всем нам дал почувствовать, что его знаменитые "Письма" писаны им были в болезненном состоянии, что их не следовало издавать, что он очень сожалеет, что они изданы. Он как будто оправдывался перед нами!"
Ожидаемого сближения с писателями "натуральной школы" не последовало, и Гоголь еще острее почувствовал свое одиночество. Единственным его утешением было посещение семьи Виельгорских, с которой писателя связывала многолетняя дружба. Кроме того, он был влюблен в их младшую дочь - Анну Михайловну, отвечавшую ему взаимностью. После долгих колебаний Гоголь решился сделать предложение. Но графиня Виельгорская, не допускавшая и мысли о возможном браке ее дочери с Гоголем, наотрез отказала ему. "Я много выстрадался с тех пор, как расстался с вами в Петербурге, - писал он Анне Михайловне весною 1850 года. - Изныл весь душой, и состоянье мое так было тяжело, так тяжело, как я не умею вам сказать".
Запоздалая попытка Гоголя создать семью потерпела неудачу. Расстроенный и растерянный возвратился он в Москву. С этого времени начинается беспрерывная полоса скитаний одинокого и постоянно нуждающегося писателя, не имевшего собственного пристанища. Он живет у Погодина, А. П. Толстого, Аксаковых, Шевырева, в Калуге у Смирновой. Зиму 1850-1851 года Гоголь провел в Одессе, летом гостил в Васильевке, откуда снова возвратился в Москву, где поселился в доме Толстого.
Все свободное время Гоголь старался посвятить работе над вторым томом "Мертвых душ". Но тяжкий груз пережитого, болезненное состояние мешали ему. "Не могу понять, отчего не пишется и отчего не хочется говорить ни о чем... Та же недвижность и в моих литературных занятиях, - сообщал он Жуковскому. - Я ничего не издал в свет и ничего не готовлю; что и приуготовляю, то идет медленно и не может никак выйти скоро... Отчего, зачем нашло на меня такое оцепенение, этого не могу понять".
друзей, Гоголь в последние годы был целиком поглощен созданием нового варианта продолжения поэмы. В дружеском кругу он неоднократно читал завершенные главы из второго тома "Мертвых душ", великолепные по своему художественному мастерству. Одновременно Гоголь приступает к подготовке переиздания собрания своих сочинений, так как прежнее (первое) из-за его отсутствия появилось с большими ошибками и искажениями.
Но писатель, захваченный новыми творческими замыслами, был лишен здоровой рабочей атмосферы. В доме Толстого он попал в окружение тупых ханжей и лицемеров, постоянно стремившихся подогреть в нем религиозные чувства, растравить и без того надломленную переживаниями душу. Его сводят с фанатичным церковником - ржевским попом Матвеем Константиновским, который своими исступленными проповедями доводил писателя до полного изнеможения.
Гоголь чувствовал, что попал в тупик. Его робкие попытки освободиться от влияния мракобесов наталкивались на глухую стену. Окончательно сломленный духовно и физически, Гоголь тяжело заболевает. Он отказывается от пищи, медицинской помощи. Однажды ночью, когда у обессилевшего от голода и болезни писателя потускнело сознание, он сжег почти все свои рукописи. В огне погиб и второй том "Мертвых душ". Опомнившись, Гоголь с ужасом понял весь трагизм свершившегося. Надорванный болезнью организм писателя не выдержал последнего потрясения. 4 марта 1852 года в 8 часов утра Гоголь умер.
Похороны писателя превратились во внушительную демонстрацию передовой русской общественности, для которой имя творца бессмертных созданий было всегда олицетворением страстной непримиримости к ненавистному самодержавию, примером бескорыстного служения родине. "Гоголь умер! Какую русскую душу не потрясут эти два слова? - писал И. С. Тургенев из Петербурга. - Он умер. Потеря наша так жестока, так внезапна, что нам все еще не хочется ей верить. В то самое время, когда мы все могли надеяться, что он нарушит, наконец, свое долгое молчание, что он обрадует, превзойдет наши нетерпеливые ожидания, - пришла эта роковая весть! Да, он умер, этот человек, которого мы теперь имеем право, горькое право, данное нам смертию, назвать великим; человек, который своим именем означил эпоху в истории нашей литературы; человек, которым мы гордимся, как одной из слав наших!"
Более ста лет прошло со дня смерти великого русского писателя. Но животворное влияние творчества Гоголя, восхищение перед его художественным гением продолжают испытывать и наши современники. Реалистические творения писателя вошли в золотой фонд русской и мировой литературы. Миллионными тиражами изданы сочинения Гоголя; они читаются во всех уголках нашей необъятной Родины. Его пьесы с успехом идут в советских театрах. Замечательные творения гениального художника любят не только в нашей стране. Переведенные на многие языки мира, они стали известны далеко за ее пределами и вместе с произведениями Пушкина, Лермонтова, Тургенева, Толстого, Чехова, Горького утвердили мировую славу русской литературы.
Творчество Гоголя оказало огромное влияние на формирование школы критического реализма, теоретическим истолкователем и идейным вождем которой был В. Г. Белинский. Передовая, демократическая литература, проникнутая, по словам В. И. Ленина, "идеями Белинского и Гоголя", была всегда дорога "всякому порядочному человеку на Руси"3. По пути, проложенному Гоголем, пошли лучшие представители русской литературы, драматургии, живописи и музыки.
Художественное наследие Гоголя и в наши дни продолжает оказывать благотворное влияние на развитие многонациональной советской литературы и искусства. В произведениях советских писателей А. Фадеева, М. Шолохова, Л. Леонова, А. Корнейчука, Б. Горбатова и многих других нашли свое дальнейшее развитие гоголевские традиции.
Бессмертный Гоголь - наш современник. Он и сегодня вместе с нами в борьбе за утверждение самого передового и самого справедливого на земле социального строя. Он рядом с нами в борьбе с чуждыми советским людям пережитками прошлого.
"Как ни велики твои ошибки, мученик скорбной мысли и благих стремлений, - писал Н. Г. Чернышевский, обращаясь к памяти Гоголя, - но ты был одним из благороднейших сынов России, и безмерны твои заслуги перед Родиной".
Примечания
1 (Французская революция 1848 года.)
2 ()
3 (В. И. Ленин собрание сочинений, т. 22, стр, 83.)