Шенрок В. И.: Материалы для биографии Гоголя (старая орфография)
Н. В. Гоголь. Последние годы жизни. 1842 - 1852 гг.
Глава XLII

Глава XLII.

Въ августе 1843 года вернулся въ Москву давно нетерпеливо ожидаемый родными и знакомыми Н. М. Языковъ. Теперь онъ становится главнымъ посредникомъ въ сношенiяхъ Гоголя съ Шереметевой. Онъ могъ доставить последней самыя свежiя известiя о Гоголе. По прiезде въ Москву Языковъ тотчасъ же долженъ былъ позаботиться о пересылке Гоголю несколькихъ русскихъ книгъ, которыя трудно было достать за-границей. Оказiя вскоре нашлась, но надежды Языкова на коммиссiонера были жестоко обмануты. Одинъ изъ знакомыхъ его, Бабарыкинъ, взялся доставить Гоголю въ руки посылку съ книгами и съ образомъ, но потомъ, пространствовавъ около двухъ летъ, привезъ въ Москву откровенное признанiе, что забылъ посылку въ Берлине. Такой печальный оборотъ дела не могъ не огорчать Шереметеву, давно съ нетерпенiемъ ждавшую случая переслать свое „предсмертное благословенiе“ и отправленныя въ той же посылке выписки изъ сочиненiй св. Дмитрiя Ростовскаго, которымъ она и Гоголь придавали большое значенiе. Коснемся здесь этого эпизода.

Еще задолго она предупреждала Гоголя объ этой отправке. Наконецъ 20 января 1844 года извещала о ней: „Николай Михайловичъ мне доставилъ случай черезъ Бабарыкина послать къ вамъ образъ. Говорятъ, онъ въ декабре уехалъ. Я его не знаю, но рада, что отправился наконецъ“. Съ этихъ поръ въ целомъ ряде писемъ Гоголя къ Языкову и Шереметевой и Шереметевой къ Гоголю постоянно встречаемъ выраженiе досады на неисправнаго исполнителя порученiя. „Образъ Николая Чудотворца, видно, и до сихъ поръ не достигъ до васъ! Что̀ же делать! въ душе моей всякiй день благословляю и вручаю Богу, да Онъ васъ не покинетъ“, сетуетъ Шереметева. — „Образа вашего не получилъ. Бабарыкинъ мне его не доставилъ“, отвечалъ Гоголь: „но этимъ нечего безпокоиться. Не въ видимой вещи дело. Образъ вашъ я возложилъ мысленно на грудь свою, принялъ благодарно ваше благословенiе и помолился Богу, да и, возложенный мысленно, онъ возымеетъ ту силу, какъ бы возложенъ былъ видимымъ образомъ“. Языкову напротивъ онъ писалъ безъ церемонiи: „Дамами мне были доставлены все посылки въ исправности. А куда делась эта Баба-Бабариха, или Бабарыкинъ, про то разве одинъ чортъ имеетъ сведенiе“. Наконецъ уже въ декабре 1845 г. образъ прибылъ обратно въ Москву, и Шереметева, возблагодаривъ Бога о томъ, что онъ не пропалъ совсемъ, отправила его вновь и тутъ уже онъ довольно скоро дошелъ по назначенiю. О полученiи его Гоголь уведомилъ Шереметеву въ марте 1846 г..

Находясь въ постоянномъ безпокойстве объ образе, Шереметева въ то же время часто грустила, что почти совсемъ не получаетъ отъ Гоголя известiй. Въ оправданiе Гоголь ссылался на свою обширную переписку. Это объясненiе совершенно удовлетворило Надежду Николаевну, въ ответе которой прекрасно выразилась ея трогательная, глубокая привязанность къ Гоголю: чуждая по своей натуре всякой притязательности, она умела вникать въ положенiе ближняго. Въ подобныхъ случаяхъ она говорила между прочимъ, что, „замолчавши на бумаге“, не переставала думать о Гоголе съ такой же любовью, какъ о своихъ детяхъ, и вспоминать о немъ передъ Богомъ.

Раздел сайта: