Глава LXXXV.
Баронъ Розенъ на этотъ разъ оказался если не застрельщикомъ, то, по крайней мере, первымъ по времени бойцомъ, за которымъ вскоре, по выходе уже самой „Переписки“, посыпались со всехъ сторонъ ярыя нападенiя на Гоголя, какъ справедливыя и внушенныя сожаленiемъ объ упадке его таланта, такъ еще более — злорадныя и возмутительно наглыя. Какъ много появилось по поводу „Переписки съ друзьями“ статей и какой шумъ она произвела уже въ самомъ начале, можно судить по следующимъ начальнымъ строкамъ одной изъ рецензiй, именно въ „Финскомъ Вестнике“, где сказано: „Ни одна книга, въ последнее время, не возбуждала такого шумнаго движенiя въ литературе и обществе, ни одна не послужила поводомъ къ столь многочисленнымъ и разнообразнымъ толкамъ, какъ „Выбранныя места изъ переписки съ друзьями“, — а между темъ этотъ отзывъ напечатанъ уже въ февральской книжке журнала, вышедшей, судя по цензурной пометке, 15 февраля 1847 г..
Въ числе злобныхъ рецензiй на „Переписку“ на первомъ плане ставимъ „Библiотеку для Чтенiя“. Досаднее всего то, что старые недоброжелатели Гоголя теперь высоко подняли голову и еще громче закричали, что „господинъ Гоголь долго начиналъ, долго обещалъ — и вдругъ среди началъ и обещанiй заключилъ поприще свое решительной мерой“ (sic), и что „интересный образъ поэта теряется въ густомъ облаке усерднаго ему воскуренiя“. Сенковскiй потиралъ руки отъ удовольствiя, что похвалы, которыми осыпали Гоголя, онъ „попираетъ ногами; оне ему не нужны: потомство узнаетъ его величiе“. Между прочимъ, онъ затрогиваетъ мимоходомъ даже Жуковскаго, шутливо называя его предтечей Гоголя, въ насмешку надъ похвалами ему въ статье объ „Одиссее“. Далее осмеивается преувеличенное смиренiе Гоголя рядомъ съ необычайной гордостью, признанiе самимъ Гоголемъ, что онъ „поэтъ пошлости“, и наконецъ бедность общаго содержанiя „Переписки“. Приведя длинную выписку изъ второго письма по поводу „Мертвыхъ Душъ“, отличающагося особенной резкостью выраженiй, рецензента восклицаетъ: „Изъ этого явствуетъ, что не легко было жить съ генiями, заслужившими монументы и торгующимися объ нихъ заранее съ потомствомъ; что даже опасно восхищаться ихъ произведенiями по своему разуменiю. Малейшая неосторожность въ восторге можетъ иметь самыя непрiятныя последствiя, несмотря на преданность и на дружбу: генiй какъ разъ напомнитъ своимъ обожателямъ, что они „не въ свои сани садятся“. Вся книга, по словамъ рецензента, состоитъ изъ безсвязныхъ статей и въ ней нечего читать, хотя и попадаются местами прекрасныя страницы о святости религiи и обязанностяхъ христiанина.