XVII.
После этого прiятелямъ уже не суждено было вместе странствовать за-границей, и сношенiя ихъ ограничивались преимущественно рекомендацiями другъ другу знакомыхъ, которые, переезжая изъ Рима въ Парижъ или обратно, передавали разныя ихъ порученiя. Такъ, мы знаемъ, что Данилевскiй однажды рекомендовалъ вниманiю Гоголя известнаго намъ Золотарева, юношу, года за два передъ темъ кончившаго курсъ въ дерптскомъ университете и познакомившагося съ ними во время поездки на пароходе въ Любекъ и Гамбургъ. Гоголь, въ свою очередь, поручалъ Данилевскому Квитку, Лукашевича, Межаковыхъ и Мантейфеля, о которыхъ потомъ осведомлялся въ несколькихъ письмахъ сряду.
Квитка, Константинъ Андреевичъ былъ товарищъ Гоголя и Данилевскаго по Нежинской гимназiи. (См. II Лицей кн. Безбородко, отд. II, CXXXIV (списокъ кончившихъ курсъ студентовъ); Межаковы — знакомые Гоголя. Они были вологодскiе помещики, старшiй былъ предводителемъ дворянства въ Вологде, а младшiй былъ еще юноша. Козловъ, Аполлонъ Иларiоновичъ, былъ одновременно съ Гоголемъ въ Риме; это былъ братъ Николая Иларiоновича, впоследствiи инспектора Медико-Хирургической или Военно-Медицинской Академiи въ Петербурге. Лукашевичъ, Платонъ Акимовичъ, — нежинскiй товарищъ Гоголя и Данилевскаго. По словамъ последняго, онъ былъ большой чудакъ, но человекъ золотого сердца. Онъ издавалъ книги и воображалъ, что открылъ ключъ ко всемъ языкамъ. О немъ см. въ письмахъ Гоголя, т. V, стр. 45, где онъ обозначенъ иницiаломъ Л., и 164, где онъ обозначенъ литерой DD.; „Русское Слово“, 1859, 1, 97 и 103. Мантейфель жилъ некоторое время въ Италiи. Онъ былъ флигель-адъютантъ, человекъ светскiй, съ положенiемъ, но во многихъ отношенiяхъ забавный.
Трахимовскiй Николай Михайловичъ, внукъ доктора Михаила Яковлевича, спасшаго М. И. Гоголь жизнь передъ рожденiемъ нашего писателя. Дедъ его, Михаилъ Яковлевичъ, былъ знаменитый докторъ; къ нему прiезжали даже изъ Москвы, чтобы купаться въ Псле и пользоваться его советами. Его сынъ, Михаилъ Михайловичъ, былъ сенаторомъ.
—————
Въ письме, у Кулиша, отъ 2 февраля 1838 года, есть только незначительный пропускъ после словъ: „Жаль мне очень, что ты не нашелъ Лукашевича, еще более, что не нашелъ Ноэля“, следуетъ дополнить: „Благодарю душевно Гризи, что хоть она тебя развлекаетъ“. Въ конце письма стоитъ: „Не ленись и пиши. Адресуй не на poste restante, а въ мою квартиру (вся на солнце): „Strada Felice, № 126, ultimo piano“. Крашенинниковы, упоминаемые въ письме („братья Крашенинниковы восхищаются Тальони“), были знакомые Гоголя въ Академiи Художествъ. Ихъ было трое. Они бывали въ Петербурге у родственника А. С. Данилевскаго, Григорова (собственно родственника его отчима, Василiя Ивановича Черныша) и у Мартоса (архитектора); тутъ бывалъ и баронъ Клодтъ.
Наобороте написана песнь Невская:
„Стоитъ царскiй дворецъ на Неве-реке,
Передъ нимъ лежитъ площадь белая,
Притащилъ петербургскiй мужикъ, притащилъ его“.
Намъ кажется, что Кулишъ неверно отнесъ письмо Гоголя къ Данилевскому изъ Рима безъ даты къ 1838 году. Оно, очевидно, написано было тотчасъ же после ихъ разлуки, следовательно приблизительно въ конце осени 1837 года. Оно притомъ носитъ на себе все следы недавняго сожительства въ Париже и было написано по прибытiи въ Римъ.
Въ письме отъ 11 апреля 1838 года следуетъ добавить въ конце: „Золотаревъ проситъ тебя сходить на квартиру Козлова (хотя бы онъ даже и уехалъ), взять тамъ письмо, которое онъ, Золоторевъ, завтра къ нему напишетъ и прочитать его вместо Козлова“.
„Существо, встретившее тебя на лестнице, заставило меня задуматься“. „Но съ другой стороны я никакъ не могу согласить вместе съ этимъ встречу твою — приглашенiе того же дня. Пусть это случилось прежде, но ты говоришь въ письме ясно“ — и проч. Въ конце письма пропущено: „Но целую и обнимаю тебя и жду съ нетерпенiемъ твоего письма“. Въ письме отъ 30 iюня, въ конце, передъ словами: „Прощай, мой ближайшiй мне“, читаемъ: „Теперь еду въ Неаполь. Тамъ пробуду два месяца, т. -е. до последнихъ чиселъ августа, после чего возвращаюсь въ Римъ. Итакъ, до этого времени ты адресуй письма въ Неаполь (poste restante), по истеченiи же этого времени въ poste restante въ Римъ.
„Я узналъ, что Жуковскiй уехалъ уже за-границу, и потому не посылаю къ тебе письма. Можетъ-быть, мне удастся увидеться съ нимъ лично, и я поговорю съ нимъ, а до того времени ты напиши ко мне, что̀, по твоему мненiю, ты считаешь для себя лучшимъ, чтобы я зналъ, какъ действовать. Прощай, мой ближайшiй мне! Не забывай меня! Пиши ко мне!“ Въ письме отъ 31 дек. 1838 г., после словъ: „На дняхъ прiехалъ“, пропущено: „Наследникъ, а съ нимъ вместе Жуковскiй“. Далее, после словъ: „Жуковскiй весь полонъ Пушкинымъ“, следуетъ дополнить: „Наследникъ, какъ известно тебе, имеетъ добрую душу. Все русскiе были приглашены къ его столу на второй день его прiезда“. (Эти строки я указываю на основанiи „Записокъ о жизни Гоголя“; но такъ какъ подлинникъ былъ кому-то подаренъ А. С. Данилевскимъ, то остаются неизвестными еще два пропуска). Въ конце следующаго письма, отъ 5 февраля 1839 г., пропущено: „Нашъ Его Высочество доволенъ чрезвычайно и, разъезжая въ блузахъ, бросаетъ муку въ народъ корзинами и мешками и чемъ попало“ (речь идетъ о карнавале).